Затем стал священником Благовещенского собора в Московском Кремле . Был связан с митрополитом Макарием .

Во время московского пожара и восстания в 1547 году произнёс обличительную речь в адрес юного Ивана IV (Грозного) , которая была воспринята благосклонно и сделала Сильвестра приближённым царя.

Литературная деятельность

Известны два послания к А. Б. Шуйскому-Горбатому . Ему же приписывается авторство или окончательная редакция «Домостроя» (доподлинно известно о сочинении им 64-й главы этого памятника). Кроме того, Сильвестр написал житие св. княгини Ольги . Он собирал рукописные книги, покровительствовал иконописцам и другим деятелям искусства.

Напишите отзыв о статье "Сильвестр (протопоп)"

Литература

• Иваницкий В. Русская женщина в эпоху «Домостроя» // Общественные науки и современность. 1995. № 3. - С. 161-172.
• Усачёв А. С. Сильвестр и житие княгини Ольги // Румянцевские чтения 2009. Историко-культурные традиции и инновационные преобразования в России. Просветительская ответственность библиотек. Ч. 1: материалы международной научной конференции (21-23 апреля 2009 г.). - М., 2009. - С. 246-254.
• Усачёв А. С. Личность составителя Степенной книги // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2009. № 2 (36). - С. 34-47

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Д. М. Буланин, В. В. Колесов. // Публикации ИРЛИ РАН
• Н. Пушкарёва. // Энциклопедия «Кругосвет ».

Отрывок, характеризующий Сильвестр (протопоп)

– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.

В середине XVI века молодое Российское царство расправляло крылья для великого полета - в вечность. Именно так осмысливали предназначение царственной России ее созидатели. Именно так понимал собственное предназначение первый русский государь, возложивший на себя царственное достоинство - Иван IV Васильевич, прозванный позднее Грозным. Именно этому учил Ивана Грозного его духовный наставник - священник Сильвестр, настоятель Благовещенского собора Московского Кремля.

Поле битвы - сердце царя

Сильвестр, выходец из зажиточной новгородской семьи, оказался в Москве в 40-е годы XVI века, когда бывший новгородский архиепископ, ставший в 1542 году митрополитом Московским и всея Руси Макарий пригласил его из Новгорода в Москву. Еще по Новгороду Макарий знал Сильвестра как «книжного и благочестивого человека», с которым много сотрудничал, чьи духовные и личные достоинства высоко ценил. Очень скоро Сильвестр стал настоятелем Благовещенского собора. Надо сказать, собор этот в иерархии кремлевских храмов был не простой. Благовещенский собор считался домовой церковью московских великих князей, а благовещенские настоятели исполняли обязанности великокняжеских духовников. Иначе говоря, были духовными наставниками московских государей и им были ведомы все тайны государевых душ. Вот и Сильвестр начал исполнять в Москве столь непростые священнические обязанности.

Зима и весна 1547 года ознаменовались в России рядом очень важных событий. 16 января 1547 года великий князь Московский Иван IV Васильевич, которому было тогда всего 16 с половиной лет, венчался на царство. А весной в Москве начались страшные пожары, последствием которых стала выгоревшая почти дотла Москва и… восстание московских жителей, начавших убивать родственников молодого царя по матери - Глинских.

Именно в этот момент, когда юный царь не знал, что и как делать, рядом с ним оказался с мудрым проникновенным словом его духовник, священник Сильвестр. Тогда-то царь по-настоящему и оценил Сильвестра, сделав его своим главным не только духовным, но и политическим советником. А затем Иван IV, судя по всему не без подсказки Сильвестра, приблизил к себе и других молодых советчиков. Так, в первые годы царствования Ивана IV вокруг него образовался круг приближенных, которых с легкой руки князя Андрея Курбского стали называть «Избранной радой».

И сам Иван Грозный, и другие свидетели признавали позднее, что душой «Избранной рады» стал настоятель Благовещенского собора и духовник царя Сильвестр, который неожиданно оказался вознесенным на высоты власти, хотя не обладал ни звонкими титулами, ни весомым положением в церковной иерархии.

Почему это произошло? Ответ можно найти в «Истории о великом князе московском», написанной тем же Андреем Курбским. По мнению Курбского, Сильвестр привлек к себе внимание царя тем, что явился к нему после пожара и восстания «обличая его из Священных Писаний и строго заклиная страшным Божиим именем; к тому же еще и про чудеса, и как бы про видения от Бога поведал ему».

Сам Курбский высказал большое сомнение в возможности подобного рода видений, однако оправдывал Сильвестра, считая, что «здесь блаженный лгал во спасение», ибо «великое зло исцелить задумал». Может быть, и лгал Сильвестр, трудно сказать однозначно, хотя Курбский, лично знавший пресвитера, видимо, имел основания для подобного предположения. Но дело в другом - именно эти пророчества Сильвестра убедили Ивана Васильевича в необходимости серьезного отношения к своим царским обязанностям. Более того, царь пришел к убеждению, что такого мудрого и, главное, способного к мистической связи с Господом человека необходимо иметь всегда под рукой. Позднее Грозный писал: «…Для совета в духовных делах и спасения своей души, взял я попа Сильвестра, надеясь, что человек, стоящий у престола Господня побережет душу свою…»

Судя по всему, именно Сильвестр попытался убедить Ивана Васильевича в том, что страшные события весны 1547 года, последовавшие сразу за венчанием на царство, надо понимать как наказание Божие за грехи самого царя, который живет и правит неправедно. И Иван Васильевич согласился, что он обязан покаяться в грехах и начать исполнять свое высочайшее предназначение неуклонно и ревностно.

Возведение «крепости духа»

Влияние, которое оказывал Сильвестр на Ивана Васильевича, было велико. Обычно, правда, говорят о том, какое политическое значение имели советы Сильвестра и как они формировали позицию самого государя. Однако беседы с Сильвестром образовывали у молодого царя и определенную систему религиозных воззрений. Более того, этот религиозный фактор был, судя по всему, немаловажным, что признавал и сам Иван Васильевич: «Так как я знал из Божественного Писания, что подобает без раздумий повиноваться добрым наставникам, и ему, ради совета его духовного, повиновался своей волей, а не по неведению…»

О том, что Сильвестр и его сподвижники стремились сформировать в первую очередь духовный мир Ивана Васильевича, пишет и Андрей Курбский.

Используя слова Курбского из «Истории о великом князе московском», можно сказать, что Сильвестр с помощью своих сторонников хотел воздвигнуть в религиозном сознании царя «крепость духа».

В этом случае интересно понять, каких религиозных убеждений придерживался сам Сильвестр. Об этом нам практически ничего неизвестно, но как считает большинство современных исследователей, Сильвестр был близок к «нестяжателям».

Не истязание тела, но совершенствование духа - так можно кратко сформулировать понимание духовным отцом «нестяжательства», преподобным Нилом Сорским, сути земного пути христианина. И самое главное - все православные мыслители, близкие наследству Нила Сорского, утверждали, что мир творится Христовой Любовью. Именно Любовь называется ими и как важнейшая основа человеческого общежития, и как главное средство социальной политики.

«Крепость духа», которую воздвигал Сильвестр в сознании царя, строилась именно на фундаменте нестяжательского учения. Во всяком случае, во многих речах и делах Ивана Васильевича в первые годы царствования, прослеживаются «нестяжательские» мотивы.

Сильвестр и его сторонники, как и многие русские люди того времени, были также озабочены вопросом - каким должен быть «благочестивый царь», чтобы исполнять обязанности вселенского православного государя?

Надо сказать, что термин «благочестивый царь» не был прерогативой нестяжателей. Но использование его в данном случае оправданно тем, что Андрей Курбский позднее, когда уже бежал из России, все свои обвинения против Ивана IV сводит к одной идее, мол, отказавшись от помощи Сильвестра и его сторонников, Иван Васильевич утерял «благочестие», перестал быть «благочестивым царем». Поэтому, с определенной долей условности, термин «благочестивый царь» можно принять как «нестяжательский» идеал светского правителя.

Сможет ли первый русский царь отвечать идеальным представлениям о «благочестивом царе»? Этот вопрос серьезно волновал Сильвестра и его ближайшее окружение. Поэтому они всячески пытались привить Ивану Васильевичу нестяжательское понимание сути царской власти.

Об этой, «воспитующей» роли Сильвестра пишет в своем третьем послании Ивану IV Андрей Курбский: «Священник блаженный Сильвестр, видя недуги твои душевные, то язвительными словами осыпал тебя, и порицал, и суровыми наставлениями словно бритвой вырезал твои дурные обычаи… А порой он словно уздой крепкой и поводьями удерживал невоздержанность твою и непомерную похоть и ярость». Видимо, именно таким образом Сильвестр надеялся внушить Ивану Васильевичу понимание его роли, как «благочестивого царя».

Судя по всему, Иван Васильевич поначалу поддавался такому влиянию. В своих выступлениях на Соборе 1551 года, названного позднее Стоглавым, Иван Васильевич впервые публично заявил о том, что берет на себя исполнение роли «благочестивого царя» и обратился к участникам Собора с просьбой о помощи в деле укрепления христианской веры и «устроении всего православного хрестьянства». И явным отзвуком учения нестяжателей о Христовой Любви можно признать его слова, сказанные перед открытием Собора: «Молю святейшии отцы мои, аще обретох благодать пред вами, утвердите в мя любовь… (выделено мной. - С.П.)».

Помимо разрешения мировоззренческих проблем молодого царя Сильвестр был крайне озабочен духовным состоянием народа. Именно поэтому в 1550-е годы он написал книгу, ставшую на века олицетворением русского мироустройства - «Домострой».

«Домострой», без преувеличения, выдающееся произведение, в котором определяются правила домашнего устройства, которые касались духовной жизни, отношений внутри семьи и ведения домашнего хозяйства. «Домострой», по мысли автора, должен был помочь русскому человеку правильно вести себя как в государственной, так и в семейной жизни. В нем утверждались глубокая вера в Бога, истинное милосердие, честность, трудолюбие, взаимоуважение. Осуждению подвергались праздность и суетность, пьянство и объедание, клевета и алчность.

«Домострой» открывался небольшим предисловием, в котором Сильвестр призывал с добрым прилежанием нести «любовь всем, живущим по-божески, точно око сердечное, на Бога взирающее». И первые 15 глав посвящались «духовному строению»: «Как христианам веровать во святую Троицу», «Как причащаться тайнам Божиим», «Как всей душою Господа возлюбить», «Как почитать отцов духовных». Также в первой своей части книга учила украшению дома святыми образами, говорила о необходимости пребывания в чистоте духовной, повествовала о молитве.

В «Домострой» Сильвестр включил и главы «о строении мирском» и «строении домовном»: правила о том, как надо обращаться с женой и домочадцами, как надо экономно вести домашнее хозяйство.

В этих главах как бы регламентировались отношения человека с близкими ему людьми, прежде всего между мужем и женой, затрагивались вопросы воспитания сыновей и дочерей. В составе «Домостроя» имеется глава, названная «Похвала мужьям» или «Слово о добрых женах». Домострой предлагает ряд правил поведения, которые должны соблюдать слуги. Много внимания уделено пище и питью - здесь указывается более 130 кушаний разного рода. Автор «Домостроя» тщательно расписывает «меню» в зависимости от церковных праздников и служб. В результате получилось, что «Домострой» стал не только сводом добрых и мудрых правил поведения человека, но и первой энциклопедией домашнего хозяйства и быта крепкой русской семьи.

Кроме написания «Домостроя», Сильвестр прославился и другими культурно-просветительскими деяниями. Так, вместе со своим сыном Анфимом он устроил мастерские по изготовлению рукописных книг, икон, серебряных изделий. Ученые считают, что первые московские печатные книги, вышедшие в 1550-е годы, то есть до «Апостола» Ивана Федорова, могли быть отпечатаны под руководством именно Сильвестра. Занимался он и литературной деятельностью. Он составил «Похвальное слово» святой княгине Ольге и написал послание царю, в котором рассуждал о правах и обязанностях монарха.

Разрыв и опала

К сожалению, влияние Сильвестра на Ивана Грозного оказалось не столь уж продолжительным. Одной из причин этого стали события марта 1553 года, когда царь заболел столь тяжело, что, ожидая смерти, велел своим приближенным присягнуть на верность малолетнему царевичу Димитрию. Но многие, в том числе и Сильвестр, проявили колебания. Наверное, сомнения Сильвестра и многих других объясняются не только политическими расчетами, но и их религиозно-философскими взглядами. Ведь для мыслителей «нестяжательского» направления духовная роль царского наставника виделась как высшая по отношению к светской власти государя. Кроме того, идея «благочестивого царя» не обязательно должна была связываться с конкретным человеком, в данном случае с Иваном IV.

Иначе говоря, оказалось, что Сильвестр поставил православную истину выше и отдельно от персоны Ивана IV.

Для самого Ивана Васильевича это могло означать лишь одно - не только политическую, но и религиозную измену. Ведь царь все более убеждался в собственной богоизбранности, в совпадении своих помыслов с Божиим Промыслом, а Сильвестр как бы признался в отрицании этого факта.

Вскоре царь выздоровел, но «боярского заговора» не забыл и не простил.

И чем дальше, тем более расходились царь Иван Васильевич и его духовник Сильвестр как в понимании сути царской власти, так и в значимости личности самого Ивана Васильевича. Так начала разрушаться «крепость духа», возводившаяся Сильвестром в сознании царя…

В конце 1550-х годов наступил окончательный разрыв царя с Сильвестром и другим влиятельнейшим членом «Избранной рады» Алексеем Адашевым. В октябре-ноябре 1559 года Сильвестр и Адашев потребовали от царя прекратить бессмысленную на их взгляд войну с Ливонским орденом, начатую царем в январе 1558 года. По мнению царских советников, гораздо большую опасность для России представляло Крымское ханство. В феврале-сентябре 1559 года воевода Дмитрий Адашев, брат Алексея Адашева, совершил победоносный поход в Крым, во время которого были разбиты многие татарские отряды и освобождены русские пленники. Потому Сильвестр и Алексей Адашев указывали государю на необходимость продолжения наступления на Крым. Но эти требования вызвали только гнев и резкий отказ Ивана Васильевича.

Весной 1560 года Сильвестр вынужден был уехать из Москвы и принять пострижение в Кирилло-Белозерском монастыре под именем Спиридона.

Вскоре и Алексей Адашев был отослан в Ливонию. А в августе 1560 года после тяжелой болезни умерла горячо любимая Иваном Грозным его жена Анастасия Романовна. Царь был настолько поражен горем и так к тому времени стал ненавидеть своих бывших советников, что облыжно обвинил Сильвестра и Адашева в смерти царицы, которую они, якобы, уморили с помощью чародейства.

Так закончились благословенные годы «Избранной рады», и начиналось совсем другое время. Впрочем, Алексей Адашев его застать не успел - он умер в январе 1561 года. А вот Сильвестру пришлось еще несколько лет пострадать - его сослали в Соловецкий монастырь, где он и скончался около 1566 года. А по Руси уже гуляла опричнина…

Среди тружеников и радетелей о благе Отечества имя протоиерея Сильвестра должно по праву занимать одно из самых заметных мест. Многие его идеи не утратили своего значения и поныне.

Для нас важны не столько его конкретные советы по различным экономическим вопросам, сколько сам подход к их решению, заключающийся не в следовании голой «экономической рациональности», а в том, чтобы, развивая хозяйство, не забывать об истинных, духовно-нравственных ценностях .

Священник Кремлевского Благовещенского собора Сильвестр (умер около 1566 г.) - одна из наиболее загадочных и удивительных личностей среди церковных деятелей, принимавших активное участие в политической жизни страны середины XVI века.

Домосковский период отца Сильвестра, когда тот жил и работал в Новгороде, остаётся белым пятном. Единственный источник - «Домострой». Из него можно узнать, что Сильвестр занимался изготовлением икон и перепиской книг. В его мастерской было много работающих по найму, которых он обучал разным ремёслам. Из «Домостроя» также известно, что Сильвестр вёл большую торговлю. В делах ему верили «и зде, и иноземцы», что подтверждают ливонские источники. Появление Сильвестра в Москве можно отнести к промежутку между 1543 и 1547 гг. Вероятно, он был призван своим земляком митрополитом Московским и всея Руси Макарием «якоже мужъ примернаго благочестiя и добродетелей, для собеседованiй и наставленiй юному царю». Сильвестр становится священником Благовещенского собора в Московском Кремле.

Молодой Иван Васильевич, будущий Иван IV Грозный, и Сильвестр.

В автобиографической части первого Послания Иоанна IV (Грозного) князю Курбскому имеется свидетельство, при каких обстоятельствах царь обратил своё внимание на протоиерея. После упоминания о пожаре, случившемся в Москве 21 июня 1547 года, во время которого сгорели 1700 человек «мужеска полу и женьска и младенецъ» и было уничтожено множество зданий, и об убийстве толпой дяди государя Юрия Васильевича Глинского, царь пишет: «Посемъ же, совета ради духовнаго и спасенiя ради души своея, прияхъ попа Селивестра».

Явившись к встревоженному царю, бежавшему с семьей и малочисленной охраной в село Воробьево, Сильвестр в пламенной речи изобразил перед ним отчаянное положение государства, указал на причину всех несчастий - проступки молодого правителя, предрёк, что небесная кара уже висит над ним в образе народного бунта. Он обличал, увещевал и ободрял государя, взял на свою душу царские грехи и вызвался быть его наставником в духовной и мирской жизни. «Для исправленiя Иоаннова, − восклицает Карамзин, − надлежало сгореть Москве!».

Смиренный протоиерей незнатного рода, религиозно настроенный, наделённый чистыми помыслами и возвышенным стремлением духа, не требуя себе ни высокого положения, ни богатства, ни наград, становится руководителем и духовным наставником юного Иоанна. Царь, которому не исполнилось и семнадцати лет, оказался под крепкой опекой не только в частной жизни, но и в государственной деятельности. Воля протоиерея, точно рука Провидения, повела Русское государство по пути правды. Иоанн всецело вверил себя Сильвестру - духовному лицу с сильной волей, горячей верой, твердыми убеждениями и непреклонным характером. Как выяснилось, не зря. «Пришелец» из Новгорода играет исключительную роль в качестве главного советника государя. Только что сплочённое из разных уделов и расстроенное 13-летней анархией государство поднимается на такую высоту, какой оно не достигало в предшествующий период истории. Наставляя молодого царя в вере и благочестии, помогая в изучении Священного Писания, Сильвестр вместе с тем учил и государственному разуму. Русское государство «не словомъ токмо, но и д?ломъ» должно «показати веру». Такая направленность оказалась для только что вступившего на престол правителя особенно привлекательной.

В XVI веке был написан знаменитый «Домострой».

«Домострой» Сильвестра, по достоинству оценённый потомками как бесценный литературный памятник середины XVI века, - это прежде всего устав семейной жизни, адресованный всем гражданам России с целью воспитания их в праведности, благочестии, любви к Богу, Царю и Отечеству. Для историков он - источник истории русской жизни и быта, для филологов - неисчерпаемый кладезь русского языка. Книга написана живо, с обилием пословиц и поговорок. В том и состоит, отмечают исследователи, основная ценность «Домостроя» сегодня: с его помощью мы можем заглянуть в быт наших предков XV-XVI вв. и как бы присутствовать при их разговорах. Фактически это сборник правил, советов и наставлений по всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные, хозяйственные и религиозные вопросы. Автор стремился посеять в неокрепших юных душах духовные семена, по мере взросления укрепить их, чтобы читатель был полезным и достойным гражданином своей страны. Сильвестр добивался того, чтобы евангельские законы любви стали органической частью жизни русского человека, вошли в его плоть и кровь, чтобы вместо преходящих земных благ наши люди познали единого Бога - Иисуса Христа, чтобы Он был «написанъ» в их сердцах, а Его жизнь стала примером и образцом в повседневной жизни каждого, ибо нет другого основания русской государственности.

Трехчастность «Домостроя» отражает христианский догмат о Святой Троице. Последовательно излагаются правила «духовнаго» (религиозные наставления); «мирскаго» (семейные отношения) и «домовнаго строенiя» (хозяйственные рекомендации).

Какие же требования выдвигает Сильвестр для успешной хозяйственной деятельности русского человека? Накопление вещественного богатства как в семье, так и государстве, прежде всего, должно осуществляться за счет «праведнаго труда». Государю (хозяину земли Русской) надо служить не только верою и правдою, но и добрыми делами. Это значит, что все должны быть заняты своими трудами, рукоделиями зарабатывать себе хлеб и прибыток государю. Исходя из этих посылов, автор «Домостроя» советует зажиточным хозяевам превратить дом в мастерскую разных дел - золотых и серебряных, прядения «тафты и камки», иконописи и т.д. При особо богатых домах Сильвестр предлагает создать мастерские: железных дел, «платейныхъ» (по пошиву платьев), сапожных, кузнечных и даже медеплавильных. По его замыслу, именно в семейном кругу следует готовить кадры для промышленности и различных ремесленных производств, чему непременно должна уделять внимание и царская власть.

Отличный семьянин, заботливый отец, рассудительный хозяин, Сильвестр мог всю семью и прислугу занять постоянным делом, и по возможности найти для них время и для отдыха, устроить полезные знакомства. Он не только отпустил на волю свою дворню («работныхъ своихъ всехъ свободихъ и наделихъ»), но и выкупал из неволи чужих рабов, пленных и должников, чтобы жили «добрыми домами». Этого мало: для «многихъ пустошныхъ сиротъ» и «убогихъ мужеска полу и женьска» его дом служил воспитательным и странноприимным заведением, школой ремёсел, искусств, промышленности и торговли, грамотности и науки, подготовлявший для государства обученных полезным навыкам («хто чево достоинъ») граждан, а для Церкви - священников и дьяконов.

С особым уважением Сильвестр относился к «торговому человеку» и призывал «пригоже почтити, напоити, накормити и добрымъ словомъ его привечать». Он советует покупать товар тогда, когда он дёшев, и купить его «съ лишкомъ», чтобы впоследствии с прибылью продать. Именно так поступает домовитый и благорассудный хозяин. Но тут же предупреждает: купцы, мастеровые и земледельцы должны торговать только «прямымъ и благословеннымъ» − плодами честного труда, а не украденным или добытым разбоем товаром, поклепом и «злохитрствомъ».

Прочное материальное положение в доме обеспечивается строгим контролем. Поэтому «Домострой» рекомендует вести обязательный учёт «во всякомъ обиход?, въ торговл?, въ казн?, во всякомъ дворовомъ запас?». В доме всё должно быть перемерено, перемечено и записано, сколько чего припасено, сколько отдать по государеву приказу и сколько разойдётся для домашних потребностей. Следует также вести учёт доходов и расходов, чтобы «въ житiи, и обиходъ держать по приходу и расходу». По своему «добытку смотря», рекомендуется «и ести, и пити, и носити, и государю служити». Кто начнёт жить «не по сил?», тот получит «отъ Бога грехъ, а отъ людей посмехъ».

Ещё одно непременное условие материального благополучия - бережливость. За хозяйственную часть дома отвечает помощник «домовладыки» - ключник или дворецкий. Он должен за всем строго следить: всякая ли вещь лежит на месте, обихожены ли животные, припасён ли корм и т.д. Ему необходимо «въ торгу смотрети всякаго запаса къ домашнему обиходу», чтобы закупить непортящийся товар и заготовить его на несколько лет вперед. У домовитого ключника все «по числу» и все на месте, чисто и «замкнуто» (закрыто).

Рассудительный и мудрый хозяйственник, Сильвестр, сообразуясь с потребностями народа, даёт практические рекомендации: «какъ домъ строити», или лавку, или амбар, или деревню, как заморский товар закупить и из дальних мест его доставить, как «дворовое тягло» платить и т.п. Для распространения торговли и рукоделия он рекомендует распространять среди народа советы по огородничеству, садоводству, животноводству, лесной и заводской промышленности.

При этом духовный наставник молодого царя обращается к зажиточным людям, чтобы они берегли себя от «всякаго неправеднаго собранiя и ростовъ и корчмы», слуг держали «по силе» и «пищею и одеянiемъ (их) удоволили». Дворовыхъ людей необходимо обучить ремеслу и занять рукоделием, чтобы у них пропало всякое желание «въ коръчм? пити и всякое зло чинити». Не ограничиваясь только обучением производственным навыкам, он предлагает заботиться о нравственном воспитании и умственном развитии слуг, особо обращая внимание на то, что христианские добродетели формируются сердечным отношением высших к низшим и обездоленным людям, заботами о них и милостивым участием ко всем их нуждам - духовным и материальным.

Сильвестр «любовно» жил с соседями и со знакомыми, делясь хлебом, солью, заключая с ними сделки и ссужая деньгами, стараясь любого гостя за стол посадить, даже недруга «напоити и накормити». Ему удаётся избегать любой ссоры и свары «на пиру, въ торговл?, на пути», предотвращать всякое неудовольствие «милою розласкою, да своимъ терпенiемъ», мирно разрешать «безъ пристава и безо всякiя кручины» те проблемы, в которые невольно вплетала его людская молва и зависть. При своих обширных хозяйственных и торговых связях с отечественными и иноземными купцами он сумел в течение 40 лет обойтись без суда и тяжб.

В «Домострое» протоиерей Сильвестр старался наставить юного гражданина с малых лет на истинный путь святых заповедей, воспитать в православном миропонимании. Он не кривил душой, когда писал свою книгу. Это можно понять по тем наставлениям, которые Сильвестр дает своему сыну Анфиму. «Чадо мое единородное и любимое, со слезами молю тя: Господа ради служи верою да правдою царю, безо всякiя хитрости, и безо всякаго лукавства», недругу не мсти, всё делай с любовью к людям и «безъ брани».

«Домострой» со всеми своими даже мелочными предписаниями долго жил в народной жизни; он переписывался от руки и в течение столетий переходил из одного рода в другой как святыня. Коллективное сознание увековечило имя протоиерея Сильвестра, что является прямым доказательством того, как метко угаданы нужды и потребности людей, сколь широк был кругозор, помогавший находить многочисленные сферы и потаённые уголки семейной и общественной жизни, которые необходимо улучшить и преобразовать, чтобы воспитать будущих граждан России.

Сильвестр на памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде.

Хотя практические экономические идеи и предложения протопопа (так называли в то время протоиерея) Благовещенского собора кажутся нам порой наивными и даже вызывают улыбку, многие из них давно воплощены в жизнь. У современного читателя вызывают глубокий интерес взгляды Сильвестра на развитие общества в целом, предназначение человека, содержание, которое он вкладывает в проблему воспитания. По Богу устроенная семейная жизнь - это прочный фундамент не только домашней ячейки, но и всего Русского государства. К такому выводу приходишь, прочитав «Домострой».

Что может быть общего между русской хозяйственно-экономической мыслью и западным учением, исходным постулатом которого является положение о том, что поведение людей в обществе определяется исключительно своекорыстной, эгоистической природой? «Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь от меня то, что нужно тебе». Из корыстной природы человека шотландский ученый Адам Смит определяет тип нового общества, впоследствии получивший название «экономический человек (homo oeconomicus)». Он не ждёт благодеяний от своих ближних и не оказывает их другим, но преследует свою выгоду и твёрдо знает, что ничего не получит даром. В обществе не должно быть места жалости и состраданию: миром правит не любовь, а «закон спроса и предложения», он-то и определяет общественное поведение людей.

Новое общество зародилось в Англии с началом мануфактурной стадии промышленной революции. Это общество без Бога, но с религиозным учением, приспособленным к интересам «экономического человека», о чем так убедительно написал австрийский учёный Макс Вебер в книге «Протестантская этика и дух капитализма». С начала XIX века идеи Адама Смита получают широкое распространение в России. И до сих пор смитовский рационализм упорно пытается взять верх над православным самосознанием русского человека. Между тем, через весь «Домострой» проходит тема сострадательной любви, ибо только она может быть «камнемъ», положенным в отечественное домостроительство, фундаментом всякой государственности, особенно для России с ее православной миссией.

Современники не знали чему больше удивляться - духовной мудрости и житейской опытности или милосердию и любви к ближним отца Сильвестра. «Вси убо, братiе, вся исправити потщитеся, − обращался к своим соочественникам с «теплыми слезами» смиренный протоиерей, − бывайте другъ ко другу милосердiи и благонравни, кротцы, исполнены милости», и «не хвалитеся своимъ богатствомъ», а учитесь «разумети и знати Господа». Такие правила мог внушить тот, кто сам не только следовал им, но и был готов положить за всех свою душу, «яко же и свою душу Христосъ не отрекься положити за насъ». До самой смерти необходимо «любовь показовати о праведныхъ же и о грешныхъ», иметь «о люд?хъ общiа пользы» и все делать «миромъ и любовью». Эти проникновенные слова сказаны протоиреем Благовещенского Собора Московского Кремля Сильвестром. Они адресованы нам - потомкам...

file-rf.ru,ЛЮБОВЬ ЗАЙЦЕВА
старший научный сотрудник Института экономики РАН

Сильвестр, изображение на памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде, скульптор — Микешин М.О., 1862.

Годы жизни: ?- ум. около 1566

Сильвестр - протопоп Благовещенского собора в Москве в период правления Ивана Грозного, религиозный, политический и литературный деятель 16 века. Являлся членом и одним из лидеров Избранной рады, инициатором многих реформ, проводимых Иваном Грозным в начальный период его правления. Сильвестр был умным, образованным человеком, очень благочестивым.

Основные направления деятельности протопопа Сильвестра и их результаты

Религиозная деятельность

• Начал религиозную деятельность Сильвестр в Новгороде, служа священником
• Около 1543-1547 г. приехал в Москву, скорее всего, по приглашению митрополита Макария.
• В Москве Сильвестр был протопопом в кремлёвском Благовещенском соборе, являясь духовником молодого Ивана IV.
• В 1551 году был одним из инициаторов созыва Стоглавого собора , приняв активное участие в реформировании церкви. На соборе были утверждены единые каноны, определён строгий порядок жизни в монастырях, обращалось внимание на создание школ при церквах, церковь оставляла свои земельные владения, однако под контролем царя, осуждалась любая ересь.

Итоги деятельности: Сильвестр проводил активную религиозную деятельность по реформированию церкви, её активной поддержке правления царя, что способствовало укреплению царской власти и роли церкви в государстве.

Государственная деятельность

• Вошёл в состав Избранной рады, был совместно с Адашевым А.Ф.её руководителем.
• Входя в Избранную раду (1547-1560), являлся активным участником реформирования в стране, в проведении судебной, земской, военной реформы, реформы государственного управления.
• Отстранён царём от государственной деятельности после того, как Грозный узнал, что во время его болезни Сильвестр и Адашев не захотели присягнуть сыну Ивана Грозного – Дмитрия, а поддержали двоюродного брата царя- Старицкого В.А.
• Окончательное охлаждение царя произошло поле роспуска Избранной рады в 1556, когда возникли расхождения его челнов с царём по поводу проведения внешней политики: Рада считала, что нужно идти на Крым, а царь- на запад, в Ливонию.
• В 1560 году произошла опала: царь поверил в слухи, что Сильвестр виновен в смерти царицы Анастасии. Сильвестра сослали в Соловецкий, а затем в Кирилло-Белозерский монастырь. Там он и умер в 1556 году.

Итоги деятельности: в период работы Избранной рады Сильвестр принимал самое активное участие в реформировании страны. В том, что в России были проведены значительные преобразования в сферах жизни, во многом и его заслуга.

Литературная деятельность

• Сильвестр обладал литературными способностями. Одно из знаменитых его произведений- «Домострой », свод правил ежедневного поведения человека. В том, что все главы «Домостроя» написаны именно Сильвестром, есть некоторые сомнения у учёных. Однако часть глав написана именно им.
• Произведение отличается автобиографичностью. Так как в образе «государыни дома» он описал многие черты своей матери, а в Послании отца к сыну, которое написано от первого лица и заканчивает книгу, угадывается он сам и его сын Анфим.
• Сильвестр многое и как собиратель рукописных книг. Он много содействовал их написанию.
• Написал житие святой княгини Ольги.
• Собирал он и иконы, покровительствовал иконописцам.
• По инициативе Сильветсра был составлен реестр картин из библейской книги Бытия, эти картины украсили Золотую палату кремлёвского дворца.
• Свои взгляды он изложил в посланиях царю и его приближённым. Выступая за сильную царскую он, он считал, что и бояре должны принимать активное участие в управлении. По взглядам Сильвестр был близок к нестяжателям (см. статью о нестяжателях на сайте poznaemvmeste.ru в разделе «Термины»)

Результатом данной деятельности стало создание «Домостроя», книги, которая долгие годы была учебником жизни, поведения в семье, воспитания людей. Сильвестр способствовал развитию культуры страны, а его взгляды о самодержавной власти, которые он проповедовал, способствовали укреплению государства.

Таким образом, протопоп Сильвестр- один из ярких деятелей периода правления Ивана Грозного. Не случайно на памятнике Микешина М.О. «1000-летие России» ему отведено одно из видных мест в ряду знаменитых деятелей страны.

Примечание.

Данный материал можно использовать при написании исторического сочинения (задание № 25).

Примерные тезисы (материал к ним — в историческом портрете).

Эпоха правления Ивана Грозного (1533-1584)

События, явления, процессы	Личности, принимавшие участие в данном событии, явлении, процессе.
Укрепление царской власти	Укреплению княжеской власти способствовали религиозные деятели, один из которых — Сильвестр. Его участие в реформировании церкви, послания с идеей о сильной княжеской власти были направлены на усиление власти царя и одновременно на участие боярства в управлении.
Реформирование страны	Сильвестр - один из участников Избранной рады. Он принимал участие в подготовке и проведении реформ: церковной, судебной, военной, земской, государственного управления.
Дальнейшее развитие культуры	Литературная деятельность Сильвестра внесла значительный вклад в развитие культуры страны. Его «Домострой» стал сводом правил поведения в семье, рукописные книги иконы, собранные им, пополнили фонд культуры.

Материал подготовила: Мельникова Вера Александровна

Священник Московского Придворного Благовещенского Собора, новгородец родом и в Новгороде долго священствовавший, в 1547 году вызван был Московским Митрополитом Макарием в Москву, как муж примерного благочестия и добродетелей, для собеседований и наставлений юному Царю Ивану Васильевичу.

Князь Курбский в своей Истории пишет, что сей Священник вместе с добродетельным Боярином Алексеем Федоровичем Адашевым обратили Царя к воздержанной и благочестивой жизни, удалили от него ласкателей и развратников, составили для него Придворный Совет из мужей разумных, благочестием и страхом Божиим украшенных, в делах военных и земских искусных, без совещания коих он ничего не предпринимал.

Все сии советники назывались тогда Избранная Рада, или Дума, и от нее повсюду распространилось правосудие, воздаяние заслугам, усмирение буйных и бесчинных.

Особенно Сильвестр, как свидетельствует Царственная Книга, изданная в С.-Петербурге в 1769 г., "был у Государя в великом жаловании и Совете Духовном и в Думном, и бысть яко все мога, и вси его послушаху, и никтож смеяше ни в чем же противитися ему ради Царскаго жалованья.

Указоваше и Митрополиту и Владыкам и Архимандритам и Игуменом и Чернцем и Попом и Бояром и Диаком и Приказным людем и Воеводам и Детем Боярским и всяким людем, и с проста рещи, всякия дела и властши Святительские и Царские правяще, и никтоже смеяше ничтожь рещи, ни сотвориши не по его велению, и всеми владеяше обема властьми и Святительскими и Царскими, якож Царь и Святитель, точию имени и образа и седалища не имеяше, но Поповское имеяше; но токмо чтим добре всеми и владеяше всем с своими Советники" (См. к сему ст. о Макарии Митрополите).

Но зависть наконец успела испровергнуть всю сию чрезвычайную к нему доверенность.

Сильвестр отменно любим был братом Царским, Князем Владимиром Андреевичем, которого не терпели многие Бояре, и которого он защищал от ненависти и от клеветы, якобы в измене и умысле восхитить Престол по смерти Царской; а с этого-то случая после Казанского последнего похода и после тяжкой в 1553 году болезни Царя началась вражда между Боярами и всею Избранною Думою, бывшею им уже в тягость.

Бояре успели смутить Царя, после завоевания Казани сделавшегося уже приметно надменнее, а потому мало внимавшего уже советам и наставлениям Сильвестровым; а сей, усмотрев, что все его прежние труды об исправлении и предохранении Царя вдруг уничтожились, испросил себе увольнение в один северный Монастырь и там постригся.

Вслед за ним друг и сотрудник его, Боярин Алексей Адашев, послан воеводою в лифляндский город Феллин 1560 года. Но враги их не удовольствовались одним сим успехом.

Они, слыша, что Сильвестр и в Монастыре не лишился всеобщего уважения и славы, а друг его добродетелями своими обратил к себе всех лифляндцев, опасались, чтобы они опять когда-нибудь не возвращались ко двору и не прекратили их своевольства и развратов.

Посему, когда 7 Августа 1560 года скончалась Царица Анастасия Романовна, то вздумали, особливо шурины Царские, клеветать, что смерть ей приключилась от чаровании Сильвестровых и Адашевых; да и самого Царя уверяли, якобы они прежде и его своими внушениями очаровывали.

По несчастью, Государь сей слишком легковерен был ко всем таковым суеверным толкам, и не призвав, ниже спросив обвиняемых (о чем предлагал и Митрополит Макарий, да и сами обвиняемые требовали очных ставок), созвал Собор и Боярский Совет, и осудил Сильвестра на заточение в Соловецкий Монастырь, где он и скончался; а Боярина Адашева повелел заключить в темнице в Дерпте, где так же через два месяца кончил и он жизнь от горячки.

В Новгородской Софийской библиотеке между рукописями при Посланиях Митрополита Даниила на конце приписано очень пространное Поучительное Послание от Сильвестра, писанное около 1556 г. в Казани к Боярину, Казанскому Наместнику и Воеводе, Князю Александру Борисовичу Горбатому-Шуйскому.

В сем Послании он предлагает и самому Князю, и всем там находившимся Боярам, воинству и всему тамошнему духовенству, приличные каждому от Св. Писания наставления с увещанием, от чего наипаче в тех странах воздерживаться и о чем печься должно.

В Прибавлении к сему Посланию, также довольно пространном, утешает он Князя о понесенном им Царском гневе и лишении, предлагая ему, в научение терпению и безропотному всего перенесению, весьма трогательные Правила и примеры из Святого же Писания и Св. Отцов, доказывающие, что часто люди подвергаются несчастиям и безвинно по настоящим обстоятельствам, но за давно прошедшие и почти забытые вины, а иногда для оказания большей добродетели и великодушия.

Между сочинениями Максима Грека есть одно Послание к сему Сильвестру. {Болховитинов}